Фотокниги года / 2025:
Евгения Парфёнова

Это одна из тех книг, которые не производят мгновенного впечатления, но почему-то остаются рядом. В ней почти нет текста — только название и цитата из Кафки. Постепенно становится ясно, что «Other Nature» состоит из двух разных, но настойчиво сосуществующих линий. Одна — пейзажная: заросшие, закрытые пространства, лишённые открытых горизонтов. Это не виды и не места назначения, а территории, в которых взгляд постоянно упирается в кусты, заборы, следы человеческого вмешательства. Другая — интерьерная: фрагменты мотельных номеров, безличные детали вроде пластиковых выключателей, ковров с растительным узором, имитаций дерева. Всё здесь кажется знакомым, но не складывается ни в историю, ни в образ жизни. Именно это ощущение невозможности «войти» в книгу оказалось для меня ключевым. Пейзажи не раскрываются, а интерьеры не рассказывают. Эти две линии не объясняют друг друга, но и не существуют изолированно. Возникает состояние постоянного зависания между внешним и внутренним, природным и искусственным, реальным и имитированным.

В какой-то момент это ощущение совпало для меня с текстом Николаса Мюльнера «Игра в ландшафт», опубликованным на сайте Рона Джуда. История о сбое в игре «Intellivision», о случайном портале в бесконечный и пустой ландшафт, неожиданно точно описывает мой опыт просмотра «Other Nature». Ты словно оказываешься по ту сторону границы, но там нет ни нового уровня, ни награды, ни откровения — лишь странное, ничем не закрепленное присутствие. Это книга, которая не ведет тебя куда-то, а оставляет в определённом промежутке и именно этим продолжает удерживать.

Nigel Shafran — один из моих любимых авторов. Собрав в своей коллекции его более поздние книги, мне стало особенно интересно обратиться к его раннему самиздату. «Dad’s Office»,  как ясно уже из названия, предельно личная книга. Она собрана из фотографий, сделанных во время регулярных визитов Шафрана в офис отца в период с 1996 по 1998 год. Перед нами пространство домашнего офиса, которое постепенно приходит в упадок. От рабочего места здесь почти ничего не остаётся, но следы времени читаются особенно остро: в обветшалых обоях, в грибке на стенах, в беспорядке, который, кажется, существовал здесь годами. Человека в этом пространстве больше нет и именно это отсутствие формирует настроение книги. Изображения наполнены меланхолией и тихой ностальгией, лишенной прямой драматизации.

Я легко могу представить «Dad’s Office» как отдельную главу в книге Шафрана «Dark Rooms». Есть и еще одна важная для меня, почти тактильная деталь. Эта книга пришла ко мне из Англии, и у неё характерный книжный запах — такой, словно она действительно пролежала несколько лет на пыльной полке в этом самом офисе. Этот запах усиливает ощущение подлинности и добавляет опыту просмотра дополнительный уровень иммерсивности. Я воспринимаю эту книгу, как часть того самого пространства, которое Шафран когда-то внимательно и бережно наблюдал.

Это одна из ключевых книг Рэймонда Микса. Проект был снят в районе Катскиллских гор, недалеко от его дома, в месте, где каждое лето местные подростки прыгают со скал в воду. На первый взгляд материал может восприниматься, как документирование сезонного досуга, однако итоговая книга далека от прямого репортажа или линейного повествования. Работа над «Halfstory Halflife» строилась через длительное переосмысление материала. После первого съемочного сезона Рэймонд был уверен, что перед ним уже сложившаяся книга, но позже понял, что использует из этого периода лишь несколько изображений. В процессе работы менялось и само понимание темы: сначала он снимал молодые пары, во второй съемочный сезон он повсюду видел бабочек-капустниц и воспринимал их как метафору взросления. Ни одна из этих линий не стала основой книги, а финальная форма сложилась лишь на третий год. Этот процесс точно описывает метод Рэймонда. Он не иллюстрирует заранее сформулированную идею, а позволяет материалу сопротивляться ей. «Halfstory Halflife» возникает не как реализация концепта, а как результат всматривания, отказов и пересборок, где смысл формируется постепенно — из того, что остаётся после отказа от очевидных интерпретаций.

В этом году мне довелось учиться у Микса и разговоры о его методе — о доверии материалу и умении вовремя отказаться от очевидного — во многом заново открыли для меня эту книгу. Я долго её искала. «Halfstory Halflife» давно стала коллекционной и найти экземпляр в хорошем состоянии непросто. Мне удалось сделать это во время моего последнего приезда в Париж. Сегодня это одна из тех книг в моей библиотеке, к которым я отношусь особенно бережно.

«Little Commentary» — проект, который для меня оказался важным продолжением того, как я смотрела и читала книги в этом году. Формально это не фотокнига, а папка-портфолио, но по силе воздействия и по точности работы с формой она заняла для меня сопоставимое место. Проект построен на предельно деликатном отношении к наблюдению. Здесь нет стремления к «большим видам» или эффектным визуальным жестам, внимание сосредоточено на частных заметках, на процессе постепенного открытия и на попытке смотреть без давления, позволяя изображению оставаться тихим и не до конца определённым.

Формат играет ключевую роль. Работа снята на Polaroid Peel-Apart и представлена как имитация полароида: небольшой отпечаток, помещённый на лист A4 с широкими полями. Такая дистанция создаёт ощущение интимности и замедляет просмотр — фотографию здесь не «считываешь», в неё приходится всматриваться. Стереоизображения, требующие просмотра через очки, усиливают это ощущение и буквально приглашают войти внутрь изображения. «Little Commentary» — проект, сделанный с редким вниманием к медиуму и деталям. Для меня это работа о радости исследования и о ценности самого процесса, без необходимости приходить к окончательному выводу. Именно поэтому я не могла не включить её в обзор своих книг года.